РАЙНЕР МАРИЯ РИЛЬКЕ (1875 - 1926)
ГЕФСИМАНСКИЙ САД
Пыль, серость, ветхая ограда…
Он брёл, ступая по листам
От пыли серым.
Муки ада
Таила обречённость взгляда.
Он чистый лоб прижал к перстам
Горячих рук в аллее сада
И в одиночестве молился,
Найдя уединённый грот.
На серый камень красный пот
Стекал,
по трещинам сочился.
- Конец.
Душа моя ослепла.
Лик солнца скрыла чернота.
На месте сердца горстка пепла.
Видна последняя черта.
Один отныне…
Авве Отче,
Помилуй сына и спаси,
Будь милосерд, отверзни очи
И чашу мимо пронеси.
Ни в ком, ни в чём Тебя не вижу.
Зачем призвал меня сюда?
Спасать безумных и бесстыжих?
Их не разбудишь никогда!
Потом соврут, что был со мною
Пресветлый ангел…
ободрял
Надеждой, славой неземною…
Нет! Эта ночь была иною.
Лишь мрак с усмешкой ледяною
Мои молитвы повторял.
Учеников сомкнуты вежды,
Набрякли сном,
и камни спят.
Лишь я да ночь, одни как прежде,
Как сотни лет тому назад.
Ни лая псов, ни разговора,
Ни ангела со мною нет,
И не отменят приговора
Ни ночь, ни тягостный рассвет.
Не снизойдут и Херувимы
К просителям.
Ночь коротка.
Отец и мать неумолимы
К сынам отверженным, гонимым,
Чей рок – смертельная тоска.
пер. с немецкого А. Рюсса
—---------●•٠·✞✞✞·٠•●-------------
